За полвека исследований ДНК человечество успело продвинуться от открытия двойной спирали к полной расшифровке генома. Кажется, еще немного, и человек начнет управлять эволюцией, а генетический отбор будет похож на перелистывание страниц в каталоге - только вместо мебели можно выбирать цвет глаз, рост, способность к музыке или точным наукам будущего ребенка. Проект «Новый век» выяснил, когда наступит эпоха дизайнерских детей и какие черты до рождения ребенка можно выбирать уже сегодня.
В 1953 году Френсис Крик и Джеймс Уотсон предложили структурную модель ДНК, совершив один из самых больших прорывов в науке XX века. Благодаря их открытию стало понятно, что каждая клетка человека содержит 46 хромосом, а от родителей нам в наследство достается совокупность генов, состоящая из четырех видов нуклеотидов: аденина, цитозина, тимина и гуанина. В 2000 году расшифрованный геном человека показал как последовательность нуклеотидов кодирует структуру разнообразных белков. За полвека исследований в распоряжении человечества оказался огромный каталог ген, и мгновенно появились спекуляции, что скоро станет возможным сделать ребенка на заказ, например, с голубыми глазами Райана Гослинга и математическими способностями Стивена Хокинга.
Ученые из Пекинского института геномики собирают образцы ДНК 2 000 самых умных людей со всего мира и прослеживают их геномы для идентификации аллелей, которые определяют человеческий интеллект.
Примитивная селекция стала доступной человечеству еще 20 лет назад, когда появилась технология доимплантационной генетической диагностики PGD - сканирования эмбриона на наследственные болезни. Сегодня с ее помощью Американская компания Fertility Institutes, предлагает заинтересованным парам возможность выбора пола будущего ребенка. Сначала эмбрион переживает трехдневный период, потом специалист с помощью лазера проделывает микроотверстие в его защитной мембране, флуоресцентные лучи позволяют распознать хромосомы XX и XY, которые различаются по толщине и ответственны за то, будет ли у вас мальчик или девочка. Из-за перспектив половой дискриминации подобные действия находятся под запретом, например, в Великобритании и Канаде, но доступны в США. Бизнес Fertility Institutes процветает, а компания уверяет, что в будущем в клинике можно будет выбирать цвет глаз и оттенок кожи будущего ребенка, пусть речь и идет не о создании и внедрении новых генов, а использовании тех, что есть в наличии у родителей.
В феврале 2013 году ощущение близости новой эры генной инженерии стало еще отчетливее. На сайте Edge появилась психолога-эволюциониста Джоффри Миллера, где он рассказал о том, как ученые из Пекинского института геномики собирают образцы ДНК 2 000 самых умных людей со всего мира и прослеживают их геномы для идентификации аллелей, определяющих человеческий интеллект. Все для того, чтобы в будущем родители смогли выбрать из эмбрионов самый умный. Процедура может обеспечить наращивание интеллектуального потенциала населения в геометрической прогрессии - у каждого последующего поколения интеллект будет повышаться на уровень от 5 до 15 пунктов IQ.
Через несколько месяцев после сенсации из Китая, поспел новый виток разработок в области селекции генов. Дэган Уэллс из Оксфордского университета разработал технологию NGS - секвенирование нового поколения, которое позволяет избежать дефективного выбора эмбриона для последующей имплантации. Предложенная учеными технология позволяет распознать эмбрионы с нужным количеством хромосом за 16 часов. Первый ребенок, созданный при помощи NGS, родился 18 мая 2013 года.
Рацион матери во время беременности влияет на наше здоровье в преклонные годы, выброс стрессового гормона кортизола на последнем триместре ношения ребенка может в будущем вызвать у него фибромиалгию, а выделение у матери в этот же период окситоцина и вазопрессина - большую общительность.
На ряду с NGS ученые развивают возможность сканирования эмбрионов на широкий спектр генетических заболеваний, вроде муковисцидоза и анемии. Также сейчас возможна трансплантация митохондриальных ДНК, передающихся от матери и составляющих 2% общего ДНК. Дефекты в них приводят к ряду болезней: диабету, слепоте и различным психиатрическим отклонениям. Новая технология позволяет вживлять в донорскую яйцеклетку со здоровой митохондрией генетический материал родителей и получить ребенка, у которого присутствует гены родной матери и экстрагены от донора митохондриальной ДНК.
Однако о «дизайнерских детях» в полном смысле этого слова говорить пока рано. Ученые пока ничего не изобретают, все крутится вокруг более грамотной селекции генов. Дети - все еще результат нормального мейоза и процесса фертилизации. Именно поэтому научное сообщество очень резко реагирует на сенсационные открытия в этой области. В Нью-Йорке в рамках дебатов на шоу Think Twice профессор медицины Шелдон Кримски заявил, что за интеллект, характер и телосложение отвечают десятки или даже сотни генов, а также эпигеномы, находящиеся под влиянием питания и окружающей среды, поэтому вряд ли исследования китайских ученых по созданию суперумных людей будут успешными. Что касается NGS, то вряд ли новая технология будет работать на отдельно взятых генах. Если верить Хансу Грили из Стэндфорда, то шансы использования NGS, как и любого метода генной инженерии, для влияния на интеллект или рост будущего ребенка пока безбожно малы.
Существует предположение, что будущий успех конструирования идеального ребенка кроется в эпигенетике - изучении закономерностей экспрессии генов или фенотипа клетки, вызванных механизмами, не затрагивающими последовательности ДНК. В 1942 Уоддингтон визуализировал влияние генов и окружающей среды на развитие живого существа. Схема называлась «эпигенетический ландшафт». Согласно ему, все довольно просто: мы - шары, геном - рельеф, а долины - теоретически возможное количество эпигеномов. Все это находится во взаимодействии. Если обратиться к влиянию эпигенетики на детей, то можно сказать, что пути развития, проложенные эпигеномом на ранней стадии, в большинстве своем гораздо устойчивее, чем позднейшие изменения. Это означает, что рацион матери во время беременности влияет на наше здоровье в преклонные годы, выброс стрессового гормона кортизола на последнем триместре ношения ребенка может в будущем вызвать у него фибромиалгию, а выделение у матери в этот же период окситоцина и вазопрессина - большую общительность.
Очевидно, что открытия в эпигенетике будут способствовать пополнению каталога изменяемых при рождении ребенка дизайнерских характеристик. В 2014 году группа ученых из США во главе с Майсснером собирается представить первые карты человеческих эпигеномов с типичными особенностями второго кода на основании исследования более чем ста типов тканей, взятых у разных людей. Но такая селекция уже больше напоминает создание экосистемы, чем сбор конструктора. Если у вас имеются все нужные составляющие, то этого еще недостаточно - взаимоотношения между ними и внешней средой играют не меньшую роль. Пока сюжеты по созданию ребенка с заданными свойствами остаются в фантастических фильмах вроде «Гаттаки», и лучше послушаться профессора Кримски, который объясняет, что если вы хотите высокого ребенка, то для начала стоит выбрать высокого партнера.
Еще один молодой известный дизайнер детской одежды, 26-летняя итальянка с египетскими корнями, модель и ит-герл Элиза Седнауи , мама годовалого малыша Джека, создала капсульную коллекцию детской одежды для интернет-магазина Yoox. Помимо одежды для женщин и точь-в-точь таких же нарядов для девочек, в коллекции есть вещи для мальчиков и малышей до 2-х лет. Лучшие фотомодель и бизнесвуман сразу же выкладывает на своей страничке в Instagram.
На создание красивой одежды молодых мам вдохновляет желание сделать своих детей еще прекраснее. На создание детской линии одежды британского дизайнера сербского происхождения Роксанды Илинчич вдохновила ее дочь Эфимия. Сложные цветовые сочетания, геометричные силуэты, богатые фактуры и легкая эксцентричность воплотились в осенне-зимней коллекции бренда Roksanda Ilincic в платьях-трапециях, пальто-кейпах и шапках-лисичках с контрастными графичными аппликациями, украшенными разноцветными помпонами.
«Когда моим детям было 3-4 года и все трое ходили в детский сад, я, ожидая их возвращения, развлекалась шитьем на машинке слюнявчиков и нагрудников с цветными вставками», - вспоминает начало своей карьеры модельер Джованна Милетти, основательница и креативный директор , одного из крупнейших итальянских производителей детской одежды, выросшего из маленького ателье. Название - il Gufo - «совенок» - родилось совершенно случайно из смешного рисунка для коллекции и в итоге принесло марке мировую славу. Забавные лесные зверушки украшают футболки и свитшоты в каждой коллекции.
Еще одна итальянская «история успеха» - детская марка . Многодетная мать Мария Стронатти назвала свое собственное маленькое ателье в честь младшей дочери Симонетты. В послевоенной Италии дети носили самую простую будничную одежду, а красивые платья доставали из сундуков только по праздникам. Чтобы у ребятишек был праздник каждый день, Мария открыла маленький магазинчик восхитительной детской одежды. Симонетта с юных лет помогала матери в ателье, а в 1981 взяла бренд в свои руки, выпустив свою первую коллекцию для девочек от 5 до 16 лет. Кропотливая работа швеи всегда была для дизайнера в радость: «Иногда залезешь по локоть в мягкую шерсть, в гладкий, холодный шелк или атлас и наслаждаешься игрой их расцветок... Но особенно радуешься, когда видишь результаты своей работы: выходишь на улицу, и вдруг проходит девчонка в твоей одежде. В такие минуты я испытываю столько счастья, что хочется немедленно бежать обратно в мастерскую и снова работать».
История Имельды Бронзьери, владелицы и креативного ядра марок I Pinko Pallino и Mi.Mi.Sol - путь еще одной талантливой мамы троих сыновей. Для Имельды, четвертого ребенка в многодетной послевоенной семье, семейные ценности, культ работы, родственные отношения и поддержка всегда были главными приоритетами. Уверенность в том, что она не может выиграть только сама и для себя, подтолкнули ее на создание марки I Pinko Pallino в 1980-м году, совместно с любимым мужем, с которым они вместе растят троих сыновей. То ли постоянная поддержка близких, то ли талант и уверенность Имельды в успехе принесли бренду мировой успех и популярность: в 2006-м году компания с оборотом в € 20,5 миллионов евро присутствует в 400 торговых точках мира. В 2011-м семья запустила новый проект, обещающий стать не менее популярным - марку сказочной и романтичной детской одежды и обуви Mi.Mi.Sol, для мальчиков и девочек от 2 до 12 лет. В названии - первые ноты «Колыбельной» (Опус 49 №4) Иоганнеса Брамса, которую немецкий композитор написал в 1868 году для своих детей. Знаменитая мелодия стала гимном каждой детской комнаты на Земле - и вдохновила дизайнера Имельде Бронзьери на создание новой марки одежды для маленьких мечтателей. Сама Имельда относится к своему оглушительному успеху философски, большую часть средств пуская на благотворительность и поддержку детских проектов по всему миру.
Дети из пробирки, суррогатные мамы, а теперь еще и ребенок, сконструированный по методу "лего"? Острый ум и музыкальный слух - от законных родителей, а выносливость, здоровые почки, сердце и всеядная печень - от незнакомой тети из банка донорских митохондрий?
Это не плод воспаленной фантазии. Это наше будущее, причем уже близкое, на что указывают дебаты, состоявшиеся в парламенте Великобритании, и принятые по их итогам решения. Палата лордов в минувший вторник подавляющим большинством (232 голоса из 280) благословила искусственное оплодотворение, при котором используются гены трех человек - одного мужчины и двух женщин. Незадолго до этого, 3 февраля, тот же вопрос обсуждался в нижней палате британского парламента и тоже был одобрен, причем с большим перевесом: 382 голоса "за", 128 - "против". В результате Великобритания стала первой страной в мире, легализовавшей подобную процедуру искусственного зачатия человека.
Но - умерим эмоции, придержим ярлыки и страшилки, попробуем спокойно разобраться в том, что на самом деле предлагается, кому и для чего это надо.
Или - не надо.
Заявленная цель, с которой разработана учеными и предлагается к практическому использованию новая процедура, в высшей степени благородна - помочь произвести здоровое потомство (или хотя бы одного ребенка) тем семейным парам, где женщина страдает генетическим заболеванием.
Суть метода, который назвали митохондриальным замещением, заключается в том, что при искусственном оплодотворении вместе с генами отца и матери используются еще и гены сторонней женщины, которые замещают некоторые материнские гены, имеющие невосполнимые дефекты. Таким образом, считают ученые, можно избегать многих заболеваний, передающихся от матери к ребенку.
Тут важно отметить, что митохондрии, давшие название методу, содержат всего 37 генов. А вся главная информация, определяющая облик человека, заложена в ядре клетки, где около 23 тысяч генов. Ощущаете разницу - 23 тысячи и всего-навсего 37? Однако серьезная мутация генов митохондрии, передающаяся по материнской линии, может вызвать тяжелые заболевания, способные стать причиной инвалидности и преждевременной смерти. Среди таких угроз - атрофия мышц (митохондриальная миопатия), поражение печени, почек, мозга, сердца, слепота.
Чтобы этого избежать, ученые из университета английского города Ньюкасла, как раз и предложили процедуру митохондриального замещения. То есть материнская митохондриальная ДНК с невосполнимым дефектом в прямом смысле меняется на митохондриальную ДНК другой женщины, где такого дефекта нет. Еще в 2010 году в университете Ньюскала создали эмбрион человека на основе генетического материала трех родителей.
В описании специалистов, связанных с ЭКО, это выглядело так: "Исследователи изъяли из оплодотворенной яйцеклетки два ядра, при соединении которых образуется эмбрион. Затем перенесли оба ядра (пронуклеусы) в другую яйцеклетку, из которой было предварительно изъято ядро. При этом не были перенесены митохондрии и содержащиеся в них гены. Таким образом, ребенку передается только 0,1 процента генов женщины-донора".
Другими словами, из донорской яйцеклетки удаляют ядро, а вместо него помещают ядро из уже оплодотворенной яйцеклетки генетической матери. В результате сохраняется основная ядерная ДНК матери и отца, за счет чего ребенок наследует их черты, а митохондриальная ДНК наследуется от донора.
"Еще один вариант этой процедуры, когда оплодотворение яйцеклетки происходит уже после того, как с ней была совершена вышеописанная манипуляция, - поясняет член комитета по этике и праву Российской ассоциации репродукции человека Сергей Лебедев. - Таким образом, отсекается опасность наследования генетических заболеваний, которые несет митохондриальная ДНК генетической матери".
Сторонники таких репродуктивных инноваций полагают, что они позволят снизить число врожденных генетических заболеваний. Оппоненты, напротив, говорят о недопустимости такого вмешательства в естественные процессы, поскольку сама возможность выбора ДНК способна привести к различным злоупотреблениям, включая зачатие детей с заданными, по прихоти родителей, качествами. В британской прессе уже появилось выражение - "дизайнерские дети".
Вот и упомянутый уже Сергей Лебедев с позиций своего комитета по этике и права констатирует: "Все, что до сих пор применялось в репродуктивной медицине - это использование того, что нам дает мать природа: мужской сперматозоид, женская яйцеклетка, получившийся при их слиянии эмбрион. Никакого вмешательства в генетику, как говорится, что выросло - то выросло".
Предлагаемое сейчас уже настолько близко к изменению генома, что грань эта становится очень расплывчатой, и перейти ее не составляет никакого труда, предупреждает эксперт. Дальше, по его словам, начинается евгеника - уберменши, генетические касты, дети с врожденной специализацией и т.д. Такая перспектива очень пугает.
"А самое неприятное в том, - заключает Лебедев, - что, открыв однажды этот "ящик Пандоры", загнать джина назад в бутылку будет уже невозможно".
Насколько обоснованы такие страхи? Как их оценивают и что думают о самом методе российские ученые и специалисты, практикующие в этой области?
Блиц-интервью
Лейла Адамян, заместитель директора Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени академика В.И. Кулакова, Главный акушер-гинеколог России, академик РАН:
Как вам последняя новость из Лондона? Там нужное дело поддержали?
Лейла Адамян: Метод митохондриального замещения, разработанный в Англии, оцениваю как прорыв в науке, причем очень серьезный. Потому что бывают редкие наследственные заболевания, при которых это единственная возможность произвести на свет здоровое потомство. Например, мышечная дистрофия, различные нейродегеративные заболевания - их частота приблизительно одно на 5 тысяч новорожденных. Такие заболевания обусловлены дефектом митохондриальной ДНК. Он передается исключительно по материнской линии. И носительница дефектного гена, этой митохондриальной проблемы никогда не может дать нормального потомства.
Поэтому в качестве донора здоровой митохондриальной ДНК нужна женщина?
Лейла Адамян: Да. Нужно, чтобы генетический материал из оплодотворенной яйцеклетки, имеющей поврежденные митохондрии, был удален и перенесен в здоровую донорскую яйцеклетку с нормальной митохондриальной ДНК. В результате этой процедуры рождается здоровый ребенок, который имеет ядерную ДНК от обоих родителей и - донорскую митохондриальную ДНК.
Если бы законодатели разрешили подобное в России, готова наша научная база, практическое здравоохранение к оказанию такого рода услуг?
Лейла Адамян: В научной базе я не сомневаюсь. Но до практического воплощения таких разработок в полном объеме мы еще не дошли. Поэтому совершенно закономерно, что Англия, как законодательница новых репродуктивных технологий, стала в этом деле первой. Тут следует быть осторожными. Это, повторяю, большой прорыв в науке, но он пока имеет характер эксперимента. А эксперимент оправдан тогда, когда имеется редкое наследственное заболевание. И надо ясно понимать, что речь идет только о тех пациентах, в организме которых есть невосполнимый дефект митохондриальной ДНК.
Сергей Колесников, эмбриолог, советник президиума РАМН, академик РАН:
Не поторопились ли англичане переносить лабораторные опыты на людей?
Сергей Колесников: Эта технология давно отработана на животных, а теперь, судя по решению британского парламента, может применяться и на человеке. В широком смысле она продвигает оплодотворение in-vitro на новый уровень - на стадию конструирования эмбрионов без патологических и смертельных болезней. Митохондрии, как уже сказано, несут сравнительно небольшое количество генов ДНК. Но при этом содержат некоторые особые, в которых закодирована и передается по женской линии важная наследственная информация.
В каких случаях новый метод может быть востребован?
Сергей Колесников: С практической точки зрения технология нужна для преодоления редких, так называемых орфанных заболеваний. Это может быть всего один человек на 20 тысяч пациентов. Но потенциально, если говорить о митохондриальных не смертельных болезнях, их очень много. В основном, такие заболевания связаны с наследственными нарушениями метаболизма и энергетического обеспечения клетки, поскольку митохондрии - это своеобразные электростанции клетки. В этих случаях описанные манипуляции с яйцеклетками могут помочь.
А нет ли тут угроз для этики? Или, например, опасности пересечь черту, за которой начнутся опыты "по моделированию" человека?
Сергей Колесников: Как некий общий, отдаленный риск такая проблема, конечно, существует. Но не более того. Ведь то, о чем мы сейчас говорим, это замена одной цитоплазмы, в которой развивается эмбрион, другой. Тут никакой генной инженерии, никакого генного конструирования не просматривается.
Создать идеального солдата или, наоборот, личность утонченную, например, гениального музыканта таким способом нельзя даже в перспективе?
Сергей Колесников: Это вопрос, скорее не ко мне, а к писателям-фанстастам. Эвгеника была и остается темой популярной, но с ней тут мало что связано. Какая-то часть свойств, присущих тому или иному человеку, формируется внутриутробно, и нередко даже вопреки генотипу. Но большая часть человеческих качеств наследуется социально, а не генетически.
Потом, не забывайте: ДНК митохондрий - это меньше одного процента от генома человека, а 99 процентов - это ядро клетки. Хотя какая-то модернизация генома при замене митохондрий все равно, конечно, происходит. Главным образом, это связано с энергетикой человека, с физиологическими и обменными процессами.
Но это, повторяю, никак не связано с генной инженерией. А в многочисленных центрах ЭКО, которые работают в России, пока "отсеивают" эмбрионов с дефектными хромосомными наборами, но отбирать эмбрионов по полу (например, мальчиков) в некоторых странах, например, в Китае, при искусственном оплодотворении запрещено.
Выходит, вы серьезных рисков в репродуктивной инновации англичан не видите?
Сергей Колесников: Когда в 1978 году в Англии появился первый ребенок "из пробирки", тоже было много домыслов, а сейчас миллионы таких детей гуляют по планете. Но будут, я думаю, юридические загвоздки. Если ребенок от трех родителей, надо четко прописывать права каждого. Является ли та женщина, которая дала свою яйцеклетку без дефектных митохондрий, одним из родителей или только донором? И может ли родившийся таким способом ребенок быть ее наследником? С соответствующими правами и - не будем забывать! - обязанностями перед теми, кому обязан появлением на свет.
ФОТО Getty Images
Всем без исключения будущим родителям врачи предлагаются пройти скрининг-тесты, чтобы избежать рождения ребенка с генетическими отклонениями. Кроме того, те, кто проходит процедуру ЭКО (экстракорпорального оплодотворения), могут выбрать пол младенца. Хотя это возможно только в том случае, если есть из чего выбирать.
А что, если мы мечтаем получить ребенка с выдающимися спортивными способностями, музыкальным или художественным дарованием, высоким уровнем интеллекта? Или хотим избежать генетической предрасположенности к депрессии или агрессии? Если нам просто хочется выбрать оптимальный рост/вес/цвет волос, который у нас ассоциируется с успешной жизнью в целом?
Несмотря на то что большинство родителей мечтают о том, чтобы их ребенок был просто счастлив, еще до зачатия общество возлагает на них ответственность за здоровье и счастье детей вплоть до достижения ими зрелости. Родителям рекомендуют оптимизировать развитие ребенка, контролировать его окружение, питание и игры, структурировать его деятельность с самого раннего возраста.
Контроль над генами будущего ребенка открывает новые возможности для родительского вмешательства. Недавно появившиеся методики направлены на конкретные участки ДНК, удаление или замену определенных фрагментов. Редактирование генов, в особенности по технологии CRISPR-Cas9, позволяет ученым действовать быстро, а также недорого обходится исследователям. Ее применение на гаметах приведет к изменениям, передающимся из поколения в поколение. Она может приблизить реальное появление «дизайнерских младенцев» и теоретически позволит редактировать геном, включая в него желательные параметры.
Некоторые специалисты по биоэтике утверждают, что родители не просто имеют право, но и обязаны стремиться создать ребенка с более высокими шансами на хорошую жизнь, основываясь на доступной генетической информации. И речь идет не о возможных заболеваниях, но, к примеру, и об интеллекте, хотя обязательно ли высокий интеллект лучше?
Детей, для которых в будущем все дороги открыты в равной степени, не существует, но не будет ли увеличение контроля со стороны родителей негативно отражаться на отношениях между взрослыми и детьми? Большинство родителей хочет дать своим детям все самое лучшее, но знают ли они, что такое самое лучшее в стремительно меняющемся мире? Некоторые родители надеются, что дети осуществят мечту, которую они сами не смогли осуществить. Но вне зависимости от добрых намерений, принесет ли ребенку пользу подобное увеличение родительской власти? И действительно ли мы настолько заняты, чтобы не найти возможности увидеть, каковы надежды, таланты и амбиции ребенка?
Конечно, успех не гарантируется. Ребенок может быть музыкально одарен, но если он категорически не хочет заниматься, выбранный талант никогда не разовьется. Родители, заплатившие за конкретные генетические признаки, скорее всего, рассчитывают на высокие результаты, и если дети не соответствуют их ожиданиям, это может вызвать у взрослых дискомфорт и привести к конфликту между поклонениями.
Кроме того, не приведет ли клонирование талантов к переизбытку какого-то одного дарования и не станет ли общество относиться к таланту как к еще одному преимуществу, которое некоторые родители могут купить своим детям?
Коммерческие компании уже предлагают потенциальным клиентам сканирование генома и тестирование ДНК для выявления конкретных генетических черт. Пока речь идет о выявлении потенциального риска некоторых онкологических заболеваний и болезни Альцгеймера. Но если гены можно редактировать, компании, несомненно, откликнутся на любой спрос.
Подробнее см. на сайте издания The Guardian.
Из пробирки, суррогатные мамы, а теперь еще и ребенок, сконструированный по методу «лего»? Острый ум и музыкальный слух — от законных родителей, а выносливость, здоровые почки, сердце и всеядная печень — от незнакомой тети из банка донорских митохондрий?
Это не плод воспаленной фантазии. Это наше , причем уже близкое, на что указывают дебаты, состоявшиеся в парламенте Великобритании, и принятые по их итогам решения. Палата лордов в минувший вторник подавляющим большинством (232 голоса из 280) благословила искусственное оплодотворение, при котором используются гены трех человек — одного мужчины и двух женщин. Незадолго до этого, 3 февраля, тот же вопрос обсуждался в нижней палате британского парламента и тоже был одобрен, причем с большим перевесом: 382 голоса «за», 128 — «против». В результате Великобритания стала первой страной в мире, легализовавшей подобную процедуру искусственного зачатия человека.