На этот вопрос ответить и легко и трудно. Все знают, что Астрид Линдгрен - одна из самых знаменитых детских писательниц современности, что она подарила детям всего мира озорных Пиппи Длинныйчулок и Эмиля из Лённеберги, Малыша и Карлсона, хитроумного суперсыщика Калле Блумквиста и задорную Малышку Чёрвен… И ещё много-много других чудесных героев.
Астрид Линдгрен - удивительный, необычный человек; добрый, отзывчивый друг, нежная мать двоих детей, бабушка семерых внуков и прабабушкадевяти
правнуков… А пишет она, по её собственным словам, сказанным довольно давно, «для семерых внуков и всех детей мира». А теперь и для девяти правнуков. Одной из первых в мире получила Линдгрен престижную Золотую медаль Ханса Кристиана Андерсена (1958), которой награждаются лучшие детские писатели
и художники. Польские дети присудили ей Орден Улыбки, а русские - медаль журнала «Искорка». В 1996 году Линдгрен воздвигли в Стокгольме два бронзовых бюста: один - в парке Тегнера, другой - в парке Юргорден. где существуют и волшебный дом «Июньская Горка» – своеобразный Линдгренленд, населённый героями её книг - летающими, сражающимися,
озорничающими…
А в небе, которое так чудесно описывает Астрид, летает звезда, наречённая
её именем.
Так кто же такая Астрид Линдгрен, теперь уже «Звёздная Астрид», и почему её
произведения пользуются таким огромным успехом? Почему они переведены почти на 50 языков? И почему так высоко оценили её личность и творчество современники?
Астрид - талантливейшая писательница, обладающая удивительным
и неподражаемым чувством юмора. Её шутки, её броские, зачастую придуманные ею словечки и выражения вошли в лексикон детей, и они
непрестанно их цитируют.
Астрид пишет о том, что дорого детям:
о свободе,
о независимости,
о неназойливой
родительской любви,
об уважении к детям -
маленьким людям.
Линдгрен рисует игры и приключения детей, которые часто носят увлекательный, детективный характер. Дети, играя, часто воображают себя героями, наделяют себя чертами характера, им не присущими. Такова Пиппи Длинныйчулок, играющая в могущественную богатую девочку, Таков Буссе, воображающий себя отважным принцем Мио, таковы многие герои повестей и сказок.
А всех их придумала и вызвала к жизни Астрид Линдгрен - «лучшая в мире Астрид», как называют её современники.
Людмила БРАУДЕ
Много-много лет назад Астрид Линдгрен получила письмо от маленького мальчика - Ярла Хаммарберга. Он писал, что издаёт домашнюю газету «Карнавальный дракон», и просил любимую писательницу сочинить для него сказку про дракона. Несмотря на занятость, Астрид Линдгрен нашла время ответить юному редактору и вскоре получила свежий номер газеты со своей сказкой: «Дракончик с красными глазами». На этом переписка оборвалась. Но спустя десять лет Астрид Линдзрен вновь встретилась с Ярлом Хаммарбергом и узнала, что он не оставил своего детского увлечения, продолжал писать. Он сочинял стихи. Астрид Линдгрен радовалась успехам своего юного друза, но признавалась, что для неё он «навсегда останется редактором „Карнавального дракона“.
Непросто сделать в жизни первый шаг, и как важно, чтобы рядом оказался добрый и всё понимающий старший товарищ! Прочитайте сказку, сочинённую когда-то Астрид Линдгрен для мальчика, который стал известным поэтом.
Дракончик с красными глазами
Я до сих пор вспоминаю нашего дракончика. Никогда не забуду то апрельское утро, когда увидел его впервые. Мы с братом пришли в свинарник посмотреть на поросят, родившихся ночью. Десять крошечных малышей копошились на соломе подле свиньи, а в углу сам по себе один-одинёшенек стоял новорождённый зелёный дракончик.
А это ещё кто такой? - пробормотал брат, едва выговаривая слова от удивления.
Похоже, дракончик. - предположил я. - Выходит, свинья принесла десять поросят и одного дракончика.
Так и было. Как уж это получилось, мы никогда не узнали. Я думаю, свинья и сама удивлялась. Не скажу, чтобы она в дракончике души не чаяла, но со временем привыкла к необычному сынку. Одного она не могла стерпеть – дракончик, как проголодается, принимался её покусывать. Свинью это очень злило, в конце концов она вообще отказалась его кормить, так что нам с братом приходилось каждый день таскать малышу еду: свечные огарки, обрывки верёвок, пробки и тому подобное драконье лакомство. Если бы не мы, дракончик бы наверняка умер с голоду. Едва мы распахивали дверь в свинарник, как поросята начинали визжать, требуя пищи, только дракончик молчал, стоял себе спокойно в углу и не сводил с нас своих красных глазок. Я не помню, чтобы он хоть раз подал голос, но, наевшись досыта, обычно громко рыгал и начинал с особым прищёлком молотить хвостом из стороны в сторону. Случись кому из поросят посягнуть на его порцию, дракончик приходил в ярость и набрасывался на нахала. Ох, и злющий же он был!
Но мы всё равно его любили и частенько гладили по спине, кажется, это ему нравилось. Глазки дракончика разгорались словно угольки, он весь замирал, млея от удовольствия.
Однажды дракончик свалился в корыто, где были налиты помои для свиньи. Уж не припомню, как он там оказался, но никогда не забуду с каким невозмутимым видом он барахтался, исполненный чувства собственного достоинства и гордый тем, что умеет плавать. Брат выудил его шестом и поставил на солому, чтобы обтереть. Дракончик отряхнулся, а затем, скосив на нас свои красные глазки, тихонько засмеялся, как бы про себя.
А иногда он ни с того ни с сего по несколько дней ходил мрачнее тучи. Притворялся, что никого не слышит, не откликался на зов, стоял в углу, пожёвывая солому. Не разберёшь, что на него находило. Ну и злились же мы с братом в такие дни! Даже зарекались впредь не кормить его.
Послушай-ка ты. упрямец. - попытался однажды брат припугнуть его. - Ты от меня больше ни огарка не получишь!
И можете себе представить - дракончик вдруг расплакался. Ясные крупные слёзы покатились из его глаз. Нам сразу стало его так жаль!
Не плачь, - бросился я успокаивать малыша. - Мы пошутили. Да мы тебе натаскаем сколько хочешь огарков - прямо с рождественской ёлки.
Тогда дракончик успокоился, завилял хвостом и снова тихонько засмеялся. Каждый год 2 октября я вспоминаю дракончика, жившего у нас в детстве. Ведь он исчез как раз 2 октября.
В тот далёкий вечер был необыкновенный закат. Всё небо было расцвечено удивительными красками, а на лугах лежал лёгкий туман. В такие вечера сердце вдруг начинает щемить от непонятных томлений.
Свинью с поросятами и дракончиком выпустили в загон, чтобы они немножко размялись. Нам с братом поручили приглядывать за ними. Мы озябли: промозглая сырость и холодный вечерний ветер пробирали нас до костей. Мы прыгали на месте, пытаясь согреться, и я мечтал, что вот уже скоро уютно устроюсь с книгой в тёплой постели и почитаю перед сном. И тут ко мне подошёл дракончик. Он прикоснулся холодной лапкой к моей щеке, его красные глазки были полны слёз. А потом - о чудо! - он взлетел. Мы и не подозревали, что он умел летать. Дракончик поднялся в воздух и полетел навстречу закату. Мы ещё долго видели его - маленькую тёмную точку на фоне огненно-красного солнца. Вдруг мы услышали, что он поёт. Дракончик летел и пел, голосок у него был чистый, но не сильный. Думаю, он пел от счастья. В тот вечер мне расхотелось читать на ночь. Я лежал, накрывшись с головой одеялом, и плакал, вспоминая нашего маленького дракончика с красными глазами.
Перевела со шведского Ольга МЯЭОТС Рис. В. БУХАРЕВА
Я тоже умею кататься на велосипеде
– Я тоже умею кататься на велосипеде! – кричала Лотта. – Да, да, не хуже вашего!
Лотта сидела верхом на столбике забора, который отделял её жёлтенький домик от улицы Брокмакаргатан. Она сидела и смотрела, как Йонас и Мия Мария – а это были брат и сестра Лотты - мчались на велосипедах с горки. Они мчались так, что слышно было только, как шумит ветер. Представляете себе, как злилась Лотта! Ей скоро должно было исполниться пять лет, и на самом деле она ещё не умела кататься на велосипеде. Даже понарошку.
– Ты для этого пока слишком маленькая, сказал Йонас вечером, когда они сидели на кухне и ужинали.
– И у тебя нет настоящего велосипеда, – сказала Мия Мария, – только старый трёхколёсный.
– Да, старый трёхколёсный велосипед – этого мало, – сказала Лотта, ложась спать. Сказала она это Бамсену. Он всегда находился у неё под рукой. Бамсен был вовсе не медвежонок, как вы могли подумать. Это был обыкновенный поросёнок. Мама сама его сшила для Лотты. Лотта звала его Бамсеном и всегда обо всём ему рассказывала.
Как раз через два дня у Лотты был день рождения. Ей исполнилось пять лет. Мама, папа, Йонас и Мия Мария утром пришли к ней в комнату с пирогом, в который были воткнуты пять свечей, и надарили Лотте разных подарков. Но велосипеда среди подарков не было.
– Ты обойдёшься пока трёхколёсным, – сказал папа.
Лотта забыла, как она радовалась, когда ей подарили трёхколёсный велосипед в день рождения два года тому назад. Теперь она хотела настоящий велосипед.
– Я знаю, где есть велосипед, – сказала Лотта. Она вспомнила, что в чулане у тётушки Берг висел старый велосипед.
– Его-то я и возьму, – сказала Лотта Бамсену. – И ты должен пойти со мной. – Лотта вовсе не хотела одна выходить на улицу и брать чужой велосипед.
– Но мы должны дождаться, когда тётушка Берг ляжет вздремнуть после обеда – тогда она ничего не заметит, – добавила Лотта.
Подумать только, какая она была хитрая!
Лотта дошла до домика тётушки Берг, чтобы посмотреть, не спит ли она. Тётушка Берг не спала. Она сидела на диванчике, вязала и совсем не выглядела сонной. Скотти, злая собачонка тётушки Берг, бросилась к дверям и залаяла, когда Лотта вошла, но Лотта к этому привыкла и ничуточки не испугалась.
– А ты всё только лаешь, – сказала она. – Хотя у меня сегодня день рождения. И вообще…
Потом она обернулась к тётушке Берг.
– Отгадай, у кого сегодня день рождения?
– У тебя, я знаю, – сказала тётушка Берг. Она подошла к комоду и достала небольшой пакет. – Поздравляю тебя, малышка.
Лотта тут же разорвала пакетик. Там оказалась коробочка, а в коробочке – маленький детский браслет с красными, синими и зелёными стеклышками.
– Ты самая, самая добрая! – воскликнула Лотта.
И Лотта сразу же надела браслет на руку и стала смотреть, как стеклышки играют на свету.
И вдруг Лотта вспомнила, зачем она сюда пришла. Она поцеловала тётушку Берг в щёку и сказала:
– Если бы я была на твоём месте, то я поспала бы сейчас после обеда.
– Пожалуй, ты права, малышка, – сказала тётушка Берг.
И Лотта вышла с браслетом на руке и Бамсеном в руках и направилась к чулану.
Лотта была маленькая, а велосипед большой, громоздкий. Он четыре раза переворачивался и падал, прежде чем Лотте удалось вытащить его из чулана. «Это в самом деле глупый и злой велосипед», – думала Лотта, а велосипед царапал ей ноги, ставил синяки где только можно и катился, катился вниз по лестнице без удержу. «Ну подожди же!» - сердилась Лотта.
Наконец она вышла на улицу. Лотта положила Бамсена на багажник.
– Держись крепче, – сказала она ему. – Я сейчас помчусь вниз с горки так, как мчатся Йонас и Мия Мария.
И Лотта, тяжело дыша, потащила велосипед вверх по улице Брокмакаргатан. Она знала, что, когда хочешь съехать вниз, сначала надо взобраться наверх.
Теперь оставалось влезть на велосипед. Тут Лотте повезло – кто-то оставил ящик у тротуара, и Лотта влезла сначала на ящик, а потом на сиденье велосипеда.
– Ну теперь, Бамсен, ты услышишь, как шумит ветер, – сказала Лотта.
И они покатились! Они неслись быстрее, чем Йонас и Мия Мария, – ничего подобного не приходилось видеть на улице Брокмакаргатан. Лотта, велосипед и Бамсен неслись так, что только свист стоял в их ушах. Да, Бамсен действительно мог услышать, как шумит ветер.
– Тормози, тормози! - кричала Лотта. – Тормози!
Но велосипед сам не умел тормозить. И Лотта не умела тоже.
– Помогите! – закричала она. Помогите!
Но велосипед мчался и мчался с горки, пока не ударился прямо в забор у дома тётушки Берг. Бедняжка Лотта; перелетела через забор, и упала вниз головой в один из кустов с розами в саду у тётушки Берг.
Лотта подняла такой визг, что тётушка Берг подпрыгнула от страха у себя на диване, вскочила и высунула голову из окна.
– Боже мой! – воскликнула она. – Что ты тут делаешь, малышка?
– Катаюсь на велосипеде, - крикнула Лотта. – Да ещё в свой день рождения, – добавила она. Она считала, что это ужасно – стоять вверх ногами в розовом кусте в свой день рождения.
– Бедняжка, сказала тётушка Берг, – где у тебя болит больше всего?
Лотта замолчала и стала думать, где у неё больше всего болит.
– Везде, – сказала она горько.
И она кричала и кричала, потому что у неё была шишка на лбу, и потому, что у неё текла кровь, и ещё немножко по тому, что она утащила чужой велосипед. Она стала думать, что теперь скажет тётушка Берг. Но тётушка Берг ничего не сказала, а только привела Лотту на кухню, промыла ранку и прилепила на это место пластырь. Потом она поставила велосипед в чулан. И Лотта заметила, что она смотрела строго.
– Я взяла его только на немножко, – сказала Лотта. – Только пока ты спала. Ты можешь меня простить за это?
– Да, но такой большой велосипед для тебя очень опасен. Тебе нужен велосипед поменьше.
– Трёхколёсный, – оказала Лотта огорчённо. – Папа тоже так считает.
– Нет, настоящий велосипед, только маленький, – сказала тётушка Берг.
– Тогда ты сама скажи об этом папе, – попросила Лотта.
И вдруг она снова принялась плакать.
– Мой браслет, – кричала она, – мой браслет потерялся!
Мы должны поискать его, - сказала тётушка Берг.
И они стали искать. Они искали и искали, тётушка Берг и Лотта, искали всюду – в чулане и на улице. Но браслета нигде не было.
Тогда Лотта пошла домой.
– Видишь, какой у меня плохой день рождения, – сказала она Бамсену, которого взяла с собой. И они снова сидели на заборе и смотрели, как Йонас и Мия Мария по дороге из школы катались с горки на велосипеде.
– Подумаешь, мы тоже так делали, – сказала Лотта Бамсену. И печально покачала головой.
И тут Лотта увидела папу, который шёл по улице. Лотта спрыгнула с забора. Папа вёз по улице велосипед. Маленький двухколёсный велосипед. Как раз для Лотты.
– Я ничего не понимаю, – сказала Лотта Бамсену, и вдруг издала такой крик восторга, что мама выглянула из кухни. Но и мама ничего не могла, понять. Она так и сказала:
– Я ничего не понимаю. Мы же решили, что Лотта получит велосипед только на будущий год.
Да, – ответил папа, – но это старый, подержанный, дешёвый велосипед, на котором она может учиться кататься. Держи его, Лотта!
И хотя это был старый, подержанный, дешёвый велосипед, Лотта обрадовалась ему больше, чем всем подаркам, которые получила сегодня.
И Йонас сказал:
– Совсем неплохая машина. Ну-ка садись, Лотта!
И Лотта села на велосипед. Йонас бежал сзади и поддерживал её, потому что никто ведь не верил, что Лотта умеет ездить самостоятельно. Но когда Йонас отпустил велосипед, Лотта продолжала ехать как ни в чём не бывало.
– Смотрите, малышка и в самом деле умеет ездить на велосипеде, – сказала мама.
– Ну конечно же, я умею ездить на велосипеде! – крикнула Лотта.
– Посмотри, тётушка Берг, – кричала она, проезжая мимо дома тетушки Берг, – посмотри, как я умею ездить!
И тётушка Берг смотрела из-за своего забора во все глаза и удивлялась. А потом подняла руку и крикнула:
– Посмотри, что висело на ветке розового куста!
И в руке у неё был браслет Лотты.
Лотта остановилась и слезла с велосипеда, потому что невозможно одновременно ехать на велосипеде и смотреть на браслет.
Йонас и Мия Мария тоже подошли посмотреть на браслет. Мия Мария сказала, что она в жизни не видела браслета красивее.
И Лотта стала кататься вокруг жёлтого домика на улице Брокмакаргатан на своём стареньком, подержанном, дешёвом велосипеде. На руке у неё красовался браслет, а на багажнике лежал Бамсен, Йонас и Мия Мария тоже ездили на велосипедах. Они ездили все втроём, и это было здорово.
А потом они все вместе пошли домой, и у них был настоящий праздничный ужин в честь дня рождения Лотты.
И потом еще много-много книг прочитала ей Эдит. Книги эти дочь пастуха брала в школе. В те времена ни дети крестьян, ни дети статарей своих книг не имели. По крайней мере, их не было у Астрид, ее брата и сестер. Понемногу она научилась читать сама и начала «охотиться» за книгами. Первой собственной книжкой маленькой Астрид была «Белоснежка». Потом появился сборник шведских литературных сказок «Среди домовых и троллей» с чудесными рисунками шведского же художника Йона Бауэра. Самой любимой из прочитанных народных сказок стала сказка о необыкновенной любви принца Хатта из Подземного Королевства и молоденькой принцессы. С особой любовью вспоминает она сказки крупнейших писателей Скандинавии - датчанина Ханса Кристиана Андерсена, сказочника из Финляндии Сакариаса Топелиуса, творившего на шведском языке, а также сказочную эпопею своей соотечественницы Сельмы Лагерлёф «Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции». Всю жизнь помнит она, какое впечатление произвели на нее сказки Андерсена «Огниво», «Маленький Клаус и Большой Клаус». А «Гадкий утенок»! Андерсен для Линдгрен - учитель и величайший гений, самый замечательный скандинавский сказочник.
Тогда, в детстве, быть может, под влиянием прочитанного, нечто сказочное мерещилось Астрид в старушках, живших неподалеку в бедных домишках, и в бродягах на проселочной дороге. А быть может, это происходило потому, что маленькие Эрикссоны были напичканы историями о привидениях и призраках, которые слышали от бабушки Иды. Вообще в роду бабушки Иды были замечательные рассказчики, с большим чувством юмора, и этот дар перешел не только к ее сыну Самуэлю Августу и внучке Астрид, но и к другим детям Эрикссонов! Брат Гуннар стал членом риксдага - шведского парламента; он писал ироничные, остроумные политические сатиры; сестра Стина стала переводчицей, Ингейерд - журналисткой. Не случайно Самуэль Август говаривал: «Удивительные у меня дети! Все работают со словами. Как могло такое получиться в одной семье?»
Детская фантазия Астрид, ее брата и сестер окрашивала их будничную жизнь в праздничные цвета, овевала ее сказочностью. Вот пример. Однажды утром, в апреле, случилось «чудо». Астрид и Гуннар зашли в свинарник посмотреть на новорожденных поросят. Подле большой свиньи на соломе теснился десяток крошечных поросят. И вдруг детям показалось, что в углу они видят еще и новорожденного зеленого дракончика с маленькими злыми глазками. А дальше уже заработала безудержная детская фантазия.
Что это такое? - спросил Гуннар.
Он был так удивлен, что почти не мог говорить.
Кажется, это дракон, - ответила Астрид. - У свиньи родилось десять поросят и один дракон.
И вот началась новая игра. Каждый день Астрид с Гуннаром носили дракончику в корзинке еду - огарки свечей, шнурки, пробки и прочее, что, как им казалось, нравится драконам. Игра продолжалась до тех пор, пока не надоела детям, и тогда дракончик «исчез». Но тем не менее прощание с ним оказалось грустным. В тот вечер свинью с поросятами выпустили на пастбище. Гуннар и Астрид присматривали за ними. Было холодно, дети замерзли. Они прыгали, чтобы согреться, и вдруг к Астрид подошел дракончик. Он приложил холодную лапку к щеке девочки. Его красные глазки были полны слез. И неожиданно - вот чудо! - он полетел. Постепенно дракончик превратился в маленькую черную точку на фоне огненно-красного солнца. А дети услыхали, что он поет, поет звонким тоненьким голоском. В тот вечер Астрид не стала, как обычно, читать сказку. Она лежала под одеялом и оплакивала зеленого дракончика.
Вот какое «чудо» Астрид придумала вместе с братом и позднее описала в сказке «Дракон с красными глазками». Именно в детстве писательницы - истоки всего ее творчества! А началось все на кухне у Кристин…
7 августа 1914 года в народной школе города Виммербю записывали в подготовительные классы новых учеников. Когда называли имя ребенка, он выходил вперед и вставал возле кафедры. Среди детей была девочка - очень живая, с косичками крендельками, в клетчатом платьице. Звали девочку Астрид Эрикссон. Когда произнесли ее имя, Астрид… заплакала. Так началась школьная жизнь Астрид в Виммербю, небольшом городке, где она уже не раз бывала с родителями на ярмарках и в церкви. Они покупали ей леденцы в той самой лавке, где позднее Пиппи Длинныйчулок дважды купит по восемнадцать килограммов леденцов…
Астрид любила школу. «Ой, до чего весело ходить в школу! - воскликнет позднее в одной из своих повестей Линдгрен. - Весело, когда у тебя есть грифельная доска, и мелки, и пенал…» А потом вздохнет: «Скорее бы каникулы».
Свою первую учительницу, старомодную, строгую, добрую лишь к детям из хороших домов, Астрид невзлюбила. Мало полезного и интересного могла рассказать она. А некоторые учителя попросту пускали в ход розги. И тем не менее, хотя учителей в книгах Линдгрен мало, они почти всегда молодые, веселые, добрые и приветливые. И наверное, этим читатели больше всего обязаны любимой учительнице, которая появилась у Астрид в третьем классе. Подумать только, учительница позволяла ребятам вылезать на крышу и сидеть там! Такое никогда не забывается! А лазать на крышу и на деревья для школьницы Астрид по-прежнему было величайшим удовольствием. И в этом увлекательном занятии с ней могла соперничать разве что подруга Анне Мари, с которой Астрид встретилась в школе. Анне Мари все называли ласково и непонятно - Мадикен. Мадикен была невероятная выдумщица. Но и Астрид ничуть не уступала ей. В сказках о привидениях, которые девочка рассказывала брату и сестрам, в ее школьных сочинениях буйно расцветала фантазия будущей сказочницы. Впоследствии Линдгрен напишет книги «Мадикен» (1968) и «Мадикен и Пимс из Юнибаккена» (1976), в которых расскажет о приключениях подруги своего детства.
Литературный дар Линдгрен привлек внимание учителя шведского языка. Можно сказать, он первый обнаружил писательский талант девочки. Не случайно все ее сочинения читали в классе вслух, а одно из них - «Жизнь в нашей усадьбе», - написанное Астрид в тринадцать лет, опубликовали в городской газете «Виммербютиднинг». После такого события девочку начали дразнить Сельмой Лагерлёф городка Виммербю и так досаждали ей, что по этой или другой причине Астрид упрямо решила: уж писательницей она во всяком случае ни за что не станет.
Зато она по-прежнему была замечательной читательницей. Когда девочке исполнилось десять лет, она записалась в школьную библиотеку, где брала на дом книги. Каких только там не было! От «Одиссеи», поэмы греческого певца Гомера, до приключенческих романов Даниэля Дефо («Робинзон Крузо»), Роберта Льюиса Стивенсона («Остров сокровищ»), Фенимора Купера («Последний из могикан»), Марка Твена («Приключения Тома Сойера», «Приключения Гекльберри Финна») и многих-многих других чудесных книг. Астрид очень нравились и научно-фантастические романы Жюля Верна, и книга Гарриэт Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». Астрид не могла оторваться от книги «Остров сокровищ». И как оплакивала дядюшку Тома! Как дрожала вместе с Томом Сойером и Бекки Тэтчер в подземной пещере и как смеялась, когда пьяный отец Гека Финна полетел вверх тормашками, наткнувшись на бочонок со свининой!
Жадное любопытство девочки вызывали не только книги, но и все, что происходило в городке. В октябре 1919 года в местной газете «Виммербютиднинг» появилось объявление о том, что все желающие могут осмотреть за пять крон аэроплан и даже полетать на нем, если у них найдется сто крон. Но полетать на аэроплане смог лишь один крупный торговец, у которого оказались такие большие деньги - целых сто крон. У детей же не нашлось и пяти. Но желание осмотреть аэроплан было так велико, что школьники пошли на хитрость. Они свернули афишки красного цвета, которые разбрасывали в тот день, и по этим «билетикам», похожим на настоящие, ребят пропустили за ограждение, и они долго наблюдали за полетами. Это было потрясением.
Между тем школьная жизнь продолжалась. В реальное училище - большое красное кирпичное здание с гулкими ступенями и изречением на фасаде: «Благочестие, порядок и прилежание» - Астрид, как и другие дети Эрикссонов, пошла неохотно. Но там уже училась Анне Мари - Мадикен, - и Астрид смирилась. Училась она легко, но зубрилкой не была.
Я часто вспоминаю нашего дракона.
Никогда не забуду апрельского утра, когда впервые его увидел.
Мы с братом зашли в хлев: хотелось посмотреть на поросяток, родившихся этой ночью.
Мама-свинка лежала в соломе, а десять крохотных розовых поросяток возились у её тёплого животика.
В углу-в полном одиночестве стоял маленьки слабенький зелёный дракончик со злющими красными глазищами.
Это что ещё такое?-спросил мой брат.
Думаю, это дракончик, - ответил я.
Мама-хрюша родила десять поросяток и одного дракончика!
Так это и было. И как подобное могло произойти, никто никогда так и не узнает.
Я думаю, мама-хрюша была поражена не меньше нас.
Она, конечно, не была в восторге, но постепенно всё же привыкла к дракончику. Единственно что: так и не смогла привыкнуть к тому, что он кусался каждый раз, приходя попить молочка.
Хавронья до такой степени не смогла к этому привыкнуть, что в конце-концов перестала его кормить.
Поэтому мы с братом должны были каждый день приходить в хлев и приносить дракончику еду.
Приносили же - свечные огарочки, шнурки, корковые пробки и всё, что драконы едят с охотой.
Нет сомнений: если бы не мы с братом-он погиб бы от голода.
Все поросята хрюкали, когда мы открывали дверь хлева. Но дракончик стоял абсолютно спокойно, уставившись на нас своими круглыми красными глазами. Во время еды он не издавал ни звука, но насытившись, каждый раз громко икал и удовлетворённо шелестел хвостом. Да, именно шелестел. Если же кто-либо из поросяток пытался отхватить кусочек от шнурочков, свечных огарков или корковых пробок - страшно злился и кусался: как же! Вкусности принадлежали только ему одному! Он был действительно маленькой злюкой.
Но мы с братом любили дракошу и часто чесали ему спинку. Казалось ь - он этим наслаждался. Глаза сразу же вспыхивали ярко-красным светом и он стоял так тихо, как мышка, позволяя себя чесать и поглаживать.
Я так же могу вспомнить, как он однажды свалился в ясли, в которых был корм для свиней. Как до этого дошло, как он там очутился - не знаю.
Но никогда не забуду того момента, когда дракоша плавал в яслях.
Так спокойно, уверенно, радостно от того, что оказывается - умел плавать!
Мой братишка выудил его с помощью большой палки и поставил на солому обсыхать. Дракончик отряхнулся, да так, что картофельные очистки разлетелись в стороны и после этого он громко рассмеялся, уставившись на нас своими красными глазами.
Иногда он мог целыми днями бездельничать, сам не зная, почему.
Затем - делал вид, будто ничего не слышит, если кто-либо к нему обращался. Просто стоял в уголочке и жевал сено, вёл себя на удивление странно.
В таких случаях мы очень сердились и решали: всё! Никакой еды больше!
Слышишь, упрямая твоя башка? - обратился мой брат к дракону, когда тот однажды вновь сделал вид, будто ничего не слышит.
Ты больше не получишь ни единого огарочка свечи, пилутта, пилутта, пилутта!
("пилутта" говорили когда-то и где-то и это обозначало приблизительно то же самое, что "этч") .
Нет, вы только себе представьте! Тогда дракон начал плакать. Светлые слёзы капали из его красных глаз и вызывали непередаваемое чувство жалости.
Не плачь, - быстро сказал я, - мы не серьёзно. Ты получишь так много огарочков свечей с рождественской ёлки, сколько ты только сможешь съесть!
И маленький дракончик перестал плакать, засмеялся и завилял хвостиком.
Каждый год, а именно - второго октября, я вспоминаю о драконе из моего детства. Потому что именно 2-го октября он исчез...
В тот день закат солнца был таким сияющим, небо переливалось неописуемыми красками и легчайший туман стоял над лугами.
Это был один из таких вечеров, когда приходит тихая мечта, неясная, как тонкая дымка того же тумана.
Маленький дракон, поросята и их мама паслись на лугу.
Мой брат и я присматривали за ними.
Вечерний туманный воздух был прохладен и мы продрогли.
Чтобы не замёрзнуть окончательно, подпрыгивали и подбадривали друг друга. Я подумал:
Скоро пойду домой, лягу в тёплую постельку и, прежде, чем усну, прочитаю сказочку.
Именно в эту минуту маленький дракончик подошёл ко мне. Он дотронулся холодной лапой до моей щеки... и его красные глаза наполнились слезами.
Затем... нет, это было так странно... он взлетел.
Мы не знали, что дракон умеет летать. Но он поднялся в воздух и полетел прямо в сердцевину солнечного заката. Вскорости мы могли его видеть только как чёрную маленькую точку в огненно-красном солнце. И мы слышали его пение. Он пел чистым светлым голосом и летел. Я думаю-дракончик был счастлив...
В этот вечер я не читал сказку.
Я лежал на кровати и оплакивал нашего зелёного дракончика с красными глазами.
Ответ оставил Гость
Я часто вспоминаю нашего дракона.
Никогда не забуду апрельского утра, когда впервые его увидел.
Мы с братом зашли в хлев: хотелось посмотреть на поросяток, родившихся этой ночью.
Мама-свинка лежала в соломе, а десять крохотных розовых поросяток возились у её тёплого животика.
В углу-в полном одиночестве стоял маленьки слабенький зелёный дракончик со злющими красными глазищами.
Это что ещё такое??-спросил мой брат.
- Думаю, это дракончик,- ответил я.
- Мама-хрюша родила десять поросяток и одного дракончика!!
Так это и было. И как подобное могло произойти, никто никогда так и не узнает.
Я думаю, мама-хрюша была поражена не меньше нас.
Она, конечно, не была в восторге, но постепенно всё же привыкла к дракончику.Единственно что: так и не смогла привыкнуть к тому, что он кусался каждый раз, приходя попить молочка.
Хавронья до такой степени не смогла к этому привыкнуть, что в конце-концов перестала его кормить.
Поэтому мы с братом должны были каждый день приходить в хлев и приносить дракончику еду.
Приносили же- свечные огарочки, шнурки, корковые пробки и всё, что драконы едят с охотой.
Нет сомнений: если бы не мы с братом-он погиб бы от голода.
Все поросята хрюкали, когда мы открывали дверь хлева. Но дракончик стоял абсолютно спокойно, уставившись на нас своими круглыми красными глазами. Во время еды он не издавал ни звука, но насытившись, каждый раз громко икал и удовлетворённо шелестел хвостом. Да, именно шелестел. Если же кто-либо из поросяток пытался отхватить кусочек от шнурочков, свечных огарков или корковых пробок - страшно злился и кусался: как же! Вкусности принадлежали только ему одному!! Он был действительно маленькой злюкой.
Но мы с братом любили дракошу и часто чесали ему спинку. Казалось ь -он этим наслаждался. Глаза сразу же вспыхивали ярко-красным светом и он стоял так тихо, как мышка, позволяя себя чесать и поглаживать.
Я так же могу вспомнить, как он однажды свалился в ясли, в которых был корм для свиней. Как до этого дошло, как он там очутился - не знаю.
Но никогда не забуду того момента, когда дракоша плавал в яслях.
Так спокойно, уверенно, радостно от того, что оказывается - умел плавать!
Мой братишка выудил его с помощью большой палки и поставил на солому обсыхать. Дракончик отряхнулся, да так, что картофельные очистки разлетелись в стороны и после этого он громко рассмеялся, уставившись на нас своими красными глазами.
Иногда он мог целыми днями бездельничать, сам не зная, почему.
Затем - делал вид, будто ничего не слышит, если кто-либо к нему обращался. Просто стоял в уголочке и жевал сено, вёл себя на удивление странно.
В таких случаях мы очень сердились и решали: всё! Никакой еды больше!!
- Слышишь, упрямая твоя башка? - обратился мой брат к дракону, когда тот однажды вновь сделал вид, будто ничего не слышит.
- Ты больше не получишь ни единого огарочка свечи, пилутта, пилутта, пилутта!
("пилутта" говорили когда-то и где-то и это обозначало приблизительно то же самое, что "этч").
Нет, вы только себе представьте! Тогда дракон начал плакать. Светлые слёзы капали из его красных глаз и вызывали непередаваемое чувство жалости.
- Не плачь,- быстро сказал я, - мы не серьёзно. Ты получишь так много огарочков свечей с рождественской ёлки, сколько ты только сможешь съесть!
И маленький дракончик перестал плакать, засмеялся и завилял хвостиком.
Каждый год, а именно - второго октября, я вспоминаю о драконе из моего детства. Потому что именно 2-го октября он исчез..
В тот день закат солнца был таким сияющим, небо переливалось неописуемыми красками и легчайший туман стоял над лугами.
Это был один из таких вечеров, когда приходит тихая мечта, неясная, как тонкая дымка того же тумана.
Маленький дракон, поросята и их мама паслись на лугу.
Мой брат и я присматривали за ними.
Вечерний туманный воздух был прохладен и мы продрогли.
Чтобы не замёрзнуть окончательно, подпрыгивали и подбадривали друг друга. Я подумал:
- Скоро пойду домой, лягу в тёплую постельку и, прежде, чем усну, прочитаю сказочку.
Именно в эту минуту маленький дракончик подошёл ко мне. Он дотронулся холодной лапой до моей щеки..и его красные глаза наполнились слезами.
Затем..нет, это было так странно..он взлетел.
Мы не знали, что дракон умеет летать. Но он поднялся в воздух и полетел прямо в сердцевину солнечного заката. Вскорости мы могли его видеть только как чёрную маленькую точку в огненно-красном солнце. И мы слышали его пение. Он пел чистым светлым голосом и летел. Я думаю-дракончик был счастлив..
В этот вечер я не читал сказку.
Я лежал на кровати и оплакивал нашего зелёного дракончика с красными глазами.
Пишу впервые, прошу строго не судить... Это мне рассказал мой младший брат (сначала не поверила, но вскоре задумалась над его словами).
Мы с братом очень редко гуляем вместе, ужасный болтун, и мой мозг от него кипит... Ну и решили пойти в то место, где он точно будет молчать, это кладбище... Пожалуй, самое тихое место которое я знаю, подумать там о жизни можно, да и вообще-то спокойствие очень уж мне по нраву, вот и пошли туда. Пока дошли, начало темнеть, зашли на могилу его матери... Посидели чуть-чуть и домой. Уже темнело, и он мне поведал в пути эту историю... Дальше с его, как было.
- Знаешь, я не могу спокойно спать... Они все время приходят ко мне... Они хотят, что бы я что-то сделал, но не говорят, что... У тебя же безлимит, посмотри про маленьких существ с красными глазами... На маленького дракона похожи, - я рассмеялась.
- Совсем у тебя от игр крыша едет, - кто в такое поверит, - ладно, если легче станет, посмотрю
- вчера девочка приходила ночью, - я продолжаю ржать и кручу возле виска, - она мне вот это дала (показывает игрушку), сказала, что если я буду ложить его возле кровати, то они ко мне не подойдут...
- Бред... Переставай играть и домой иди.
Мы разошлись... Ну кто в это может поверить? Ему всего 15 еще и играет... Подросток... Мало ли что там чудится или что придумает (он это любит), пришла домой к 11, легла с ноутом и давай в интернете смотреть про этих "маленьких красноглазых драконов", ничего не нашла, полазила и решила спать лечь, но не тут-то было... На часах уже два ночи, и живу я не одна, а с бабкой и двумя маленькими сестрами, самая маленькая по ночам кричит... Беспокойный ребенок... Под такие вопли не поспишь. Стала ждать, пока успокоится, или бабка какую-нибудь таблетку ей даст... На часах уже три...Комп отключен, вроде, хорошо все... Тут бабка влетела и начала говорить: "Зачем на кладбище ходили? Еще и так поздно? Нельзя после четырех туда ходить! Как маленькая! Теперь Вале (моей младшей сестре) мать снится, с собой зовет!" Посмотрела я на нее с ухмылкой (во все это я не верю), бабка ушла... И маленькая вроде успокоилась.... Легла и глаза закрыла с мыслью, что наконец посплю. Закрываю глаза, слышу шаги возле кровати и знакомый смех доносится, глаза открываю, и никого... Подумала, что показалась, но так уснуть и не смогла, пролежала до полдесятого утра. И решила, что теперь точно усну, повернулась к стенке, посмотрела на время и глаза закрыла. Чувствую, кто-то толкает и шепотом зовет, думаю, неужели день уже. Небось, брат пришел и сигареты просить будет. Не буду вставать, пусть думает что сплю. Опять зовет, только громче и сильней, толкает в спину. Ну, думаю, сейчас получишь. Глаза открываю... Как на зло в глазах потемнело, и голова кружится. Переборола себя и резко повернулась. Никого и опять смех... Жутковато стало... Тут и маленькая проснулась, ко мне прибежала и говорит: "А у тебя вот тут, - тычет под диван, - такие черные маленькие с красными глазками! - и руку показывает, как будто что-то держит, - вот, смотри", я возле виска покрутила и сказала: "Что, нет ничего..." На что она ответила, что их там много и спросила, почему я их не вижу и не хочу их желание выполнять... Ну, может, у ребенка воображаймые друзья, мало ли... Позже брат пришел, я конечно, ему ничего не сказала, а вот он сказал, что мать его пришла к нему, сказала что бы священика мы вызывали. Снова я над ним посмеялась, а вот теперь думаю, может зря? Он если к нам и приходит теперь, то не сонный и у нас спать ложится, говорит, дома они покоя ему не дают... Да и я спать больше в квартире своей почему-то не могу, хоть и не хочется мне верить в эту мистику, ведь человек я не маленький, а другого объяснения не вижу...
Новость отредактировал Omegon - 27-09-2012, 12:56